Согласен кто-то или нет с этим утверждением, но кризис ансамблей народного танца (в данном случае русского) существует, и тут ничего не попишешь. И начался он не сегодня, а, как мне кажется, в 80-е годы XX столетия. Да, именно тогда, когда ансамбли союзных и автономных республик гремели во всем своем блеске и славе. Когда концертные залы были заполнены до отказа, а на выступления некоторых коллективов можно было попасть, только пройдя через ряды конной милиции. Когда гастроли были обычным делом. Когда руководители каждой территории соревновались между собой за право иметь свой и обязательно лучший творческий коллектив, и каждое выступление своего ансамбля оценивалось по самым суровым партийным меркам. Когда строились дворцы культуры и балетные залы, выделялись деньги на костюмы, для артистов предоставлялись квартиры. Что уж говорить о руководителях! Славное было время!

И именно в это, золотое время для коллективов, воспевающих свою землю, свой народ и пользующихся всенародной любовью зародился кризис. На утверждение, что кризис начался в 90-х годах в связи с изменениями, произошедшими с нашим государством, можно сказать, что эти изменения только ускорили, и обнажили проблемы возникшие ранее. Конечно, если бы не случились катаклизмы, ансамбли жили бы лучше, чем сегодня, но кризис все равно случился бы, он уже существовал.

Почему возник кризис, да и может ли он вообще быть в творческих коллективах, где все произведения репертуара строятся на основе фольклора – этого родника, этой неистощимой кладовой вместившей в себя тысячелетние знания и мудрость народа? Казалось бы, не может! Но кризис возник! Он есть! Он просто плохо виден, да и не все хотят его видеть. Кризис в искусстве, это не кризис в экономике, когда закрываются предприятия, лопаются банки, банкиры выбрасываются из окон, простые люди остаются без работы. В искусстве все работают, зрители аплодируют, артисты получают заработанные деньги. Все хорошо, только нет новых идей и новых путей для решения старых (вечных) идей, а есть топтание на месте, когда у всех примерно одно и то же – вот это и есть кризис в искусстве.

Как же возник кризис?
Обратимся к творчеству самых выдающихся мастеров русского танца – основателей профессио-нальных коллективов народного танца.

Татьяна Алексеевна Устинова. Ее первые сценические танцы, можно сказать, были перенесены из деревни, которые она знала прекрасно. И не просто знала, она перетанцевала эти пляски, переплясы, кадрили на деревенских пятачках. Ее «Тверская кадриль» была сочинена на основе народных кадрилей, а потом один за другим пошли танцы разных областей: «Девичий хоровод» (Воронежская), «Давыдковская кадриль» (Ярославская), «Тимоня» (Курская), «Московские хороводы» (Московская), «Северные хороводы» (Архангельская), «Гусачок» (Смоленская), «Матаня» (Орловская), «Змейка» (Рязанская), «Напарочка» (Вологодская), «Золотая цепочка» (Сибирь), «Кружилиха» (Тульская), «Дощечки» (Пензенская). Вокально-хореографические картины «Брянские игрища», «Калужские переборы», которые, на мой взгляд, стали вершиной творчества Татьяны Алексеевны (как балетмейстера народного хора). В крайнем случае, я не знаю других произведений, где бы так мастерски и так естественно были бы задействованы оркестр, хор и танцоры, создающие столь грандиозные народные полотна. На сцене возникли русские танцы, – сценические хореографические произведения, – сочиненные на основе танцевального фольклора разных областей. Это было здорово!
Это было развитие русского народного танца вширь.

Игорь Александрович Моисеев. Первые программы ансамбля строились на основе танцев народов СССР. Далее – танцы стран народной демократии (Польша, Венгрия, Румыния, Болгария и т.д.). Далее – танцы стран мира (Китай, Монголия, Корея, Испания, Италия, Греция, Мексика, Аргентина и т.д., вплоть до Египта). Великолепно!
Это было развитие народного танца вширь.

Ольга Николаевна Князева. Ее уральские танцы – настоящие хореографические шедевры. Не зря И. А. Моисеев приглашал Ольгу Николаевну ставить «Байновскую кадриль» и «Шестеру» в своем ансамбле. И. З. Меркулов, М. С. Чернышов, Э. К. Филиппов, Б. Н. Бурмакин, В. Д. Модзолевский, М.С. Годенко, Я.А. Коломейский, Г.Ю. Гальперин, М.Я. Кругликов, А.П. Шостак, В.Ф. Копылов и другие балетмейстеры, в том числе работающие сегодня, много сделали для развития русского танца разных регионов.
Это было развитие русского народного танца вширь.

Надежда Сергеевна Надеждина. Творчество Надеждиной глубоко фольклорно, но не фольклорны-ми танцами, а фольклорными русскими образами. Ее девушки-березки – это Россия, нежная, вечно юная, родная и любимая. «Северное сияние», «Цветы полевые», «Лебедушки», «Сударушки», «Цепочка», «Прялица» – это разные стороны одного образа – образа милой Родины – России. Глядя на сказочно красивых девушек-исполнительниц этих танцев нельзя не влюбиться в них, а через них невозможно не полюбить и эту удивительную и такую прекрасную страну – Россию.
Это было развитие русского народного танца вглубь.

Павел Павлович Вирский и Ансамбль танца Украины. Один только танец «Гопак» дает портрет украинского народа: красивые девушки, мужественные юноши – красивый талантливый народ! А рядом былинные «Запорожцы», драматические «Чумацкие радости», сатирическая зарисовка из старинного ярмарочного кукольного театра «Ой, под вишней», лирико-драматическая миниатюра «Подоляночка», одноактный балет «Октябрьская легенда» – трагедия с оптимистическим финалом. В этих и других произведениях балетмейстер смог глубоко проникнуть в философию и психологию украинского народа. Отсюда и вывод: свою землю надо любить и защищать, а чтобы получить счастье, нужно пройти через страдания, счастье нужно заслужить. Своими произведениями Вирский показал, что средствами народного танца можно решать любые задачи.
Это было развитие украинского народного танца вширь и вглубь.

Но была и вокально-хореографическая картина «Сказ об Ивушке, земле Русской» у Т. А. Устиновой, где Лебедушки, прекрасная Ивушка и могучие Витязи противостоят злым Коршунам. Эти знаковые для русского человека образы позволили автору решать сюжет в поэтически-обобщенной форме.
И это было развитие русского танца вглубь.

Из сказанного можно сделать вывод: развитие русского танца шло по двум направлениям: вширь и вглубь. Здесь нет приоритета одного направления перед другим. У каждого из названных балетмейстеров есть танцы одного и другого направлений, но у одних больше вширь, у других больше вглубь. Все они выдающиеся мастера, основатели русского народно-сценического танца, достаточно широко разработали методы интерпретации фольклорного танца, а также методы сочинения хореографических произведений на основе фольклора и своим творчеством подняли русский сценический танец на такую высоту, что встают два вопроса: куда? и как? идти дальше? Идти-то необходимо! Не закрывать же все ансамбли!

Для того чтобы определить куда и как двигаться дальше нужно твердо сказать: в своем творчестве наши выдающиеся мастера собрали только верхний слой фольклорной мудрости, т.е. слой лежащий на поверхности. Вокруг них народ исполнял фольклорные пляски, переплясы, хороводы, кадрили. Это был в первую очередь танцевальный пласт, состоящий из танцев разных регионов с их стилевыми особенностями. Проникать в многозначные философские глубины содержания и трактовки содержания фольклора особой необходимости не требовалось. Бери фольклорный танец, делай его пригодным для сцены, или на основе этого материала сочиняй новый танец и показывай. В основном так и делали, и добивались больших успехов, потому что в любом фольклорном произведении генетически заложен мощный импульс, идущий из самых древних народных истоков.

Итак, собрав верхний слой фольклора и добившись при этом больших результатов, великие старики покинули этот мир. Сегодня вокруг нас не водят хороводы, не танцуют кадрили и переплясы. Где же брать материал для сочинения новых русских сценических танцев?

Если бы в свое время Областные Дома народного творчества основной своей обязанностью считали сбор и фиксацию фольклорных танцев, как образцов народного танцевального творчества (такая работа оправдывала бы название – «Дом народного творчества»), сегодня балетмейстерам было бы очень удобно работать: пошел в библиотеку и взял, к примеру, кадриль «По задам» деревни Трынкино Ленинградской области. Но такого не случилось. Были отдельные энтузиасты и мы знаем их по именам: Э. К. Филиппов (Иркутская обл.), О. В. Руднева (Курская обл.), Н. М. Бачинская ( Русские хороводы и хороводные песни), М. Д. Яницкая (Ленинградская, Ярославская обл.), А. В. Бажонкин и В. И. Боршняков (Нижегородская обл.), еще здравствующий ныне И. И. Веретенников (Белгородская обл.) и другие. (Простите меня, кого не назвал). Повторяю: такого не случилось. Поэтому сегодня у нас есть основной и единственный принцип изучения фольклорных танцев – из рук в руки, точнее – из ног в ноги.

На практике это выглядит так. Представим, что тот фольклорный (?) материал, который мне передал мой учитель Т. А. Устинова, я в свою очередь передал своим ученикам, мои ученики передают его своим ученикам, а те передают своим…и т.д. Понятно, что от материала, переданного мне Устиновой, постепенно не останется и следа. Если мы уже сегодня испытываем трудности в нахождении подлинного танцевального материала (особенно регионального), то можно представить что будет дальше. Какой же выход?

Выход один. Переходить целиком и полностью на рельсы профессионального искусства. Как музыка, как опера, как живопись и другие виды искусств. У каждого вида искусств существуют законы сочинения произведений, по которым творцы создают свои опусы. И эти законы, кстати, не мешают художникам разных видов искусств создавать свои собственные шедевры.

Из этого следует, что нам, балетмейстерам русского танца, пора перестать надеяться только на свой божественный дар – сочинять по интуиции, а необходимо овладеть профессией хореографа – сочинителя танцев, т.е. изучить законы, методы и приемы, по которым сочиняются танцы. И здесь, кроме законов драматургии, становятся важными такие понятия как форма, тип, жанр, стиль произведения. Но начать нужно с того, что необходимо научиться разговаривать на одном языке. А чтобы разговаривать на одном языке, нужна единая классификация русского народного танца.

В книгах по народной хореографии (в этом можно легко убедиться), у каждого автора свое толкование о формах, жанрах, видах, хороводах, плясках, кадрилях, переплясах. К примеру, хоровод в одном случае называется вид, в другом – жанр, в третьем – форма, в четвертом – тип и т.д. Такое положение дел в русском танце ненормально. Повторюсь еще раз: для того чтобы мы смогли разговаривать о русском танце на одном языке, нужна единая классификация русского танца. И основное место в этой классификации, по моему мнению, должна принадлежать формам русского танца, потому, что именно формы (в первую очередь) дают возможность отличать один танец от другого. Форма – это способ (метод) изложения хореографического материала, и как он будет изложен, – такую форму этот материал, как хореографическое произведение, – и приобретет.

Проблема классификации русского танца касается всех, кто имеет хоть какое-то отношение к русскому танцу – педагогов и балетмейстеров (как профессионалов, так и любителей), работающих в настоящее время, а также студентов, будущих специалистов русского танца. И тем и другим просто необходимо иметь хотя бы минимальные знания о русском танце и его определениях. Потому что без знаний, особенно в настоящее время, в русском танце трудно сочинить что-то интересное, тем более что-то новое. И можно ли это сделать, если в русском танце существует такое разномнение? И не является ли это разномнение одной из причин кризиса в русском танце, который длится уже несколько десятков лет?

Хорошо студенту, будущему хореографу. Сочинять танцы в разных формах и типах, жанрах и стилях, т.е. ремеслу хореографа, его могут научить в учебном заведении (если там этому учат!). Как студент – будущий композитор, никогда не спутает форму рондо с формой фуги, форму сонаты с формой концерта, так и студент – будущий хореограф, не должен путать форму пляски с формой перепляса, форму хоровода с формой кадрили, форму лансье с картиной, или сюитой. И тем более не путать жанры и виды, формы и типы.

Вопрос подготовки студентов, будущих хореографов важен, но у них все еще впереди. Умные и талантливые умеют учиться у других умных и талантливых. А вот как быть тем, кто уже работают балетмейстерами, и сочиняют русские танцы, часто не задумываясь, как они это делают? Ответ один: учиться! Недостаточная образованность нас – хореографов – одна из главных причин кризиса в русском народном танце. Поэтому проблема образования специалистов русского танца важна для всех, кто работает в русском танце: балетмейстеров (как профессиональных, так и любительских), работающих сегодня и создающих репертуар своих коллективов сегодня, студентов, будущих специалистов русского танца, а также педагогов, обучающих студентов, словом всех, кто имеет хоть какое-то отношение к русскому танцу.

Это только нам кажется, что мы знаем о себе все, или, в крайнем случае, очень много. На самом деле, самое большее, чего мы не знаем – так это о самих себе, о своей истории, о своих корнях. Мы можем долго и много рассуждать о древнегреческих богах, римских, египетских, особенно индийских – это модно сегодня. А как же наши боги, наши мифы, наши корни? И каждый ли из нас знает, кто такие Род, Макошь, Перун, Велес, Жива, Морана, Сварог, Коляда, Масленица и как они связаны друг с другом? И почему, например, русский бог Хорс и египетский бог Хор имеют общий корень «хор»? Или почему русский бог Яр (Ярило) и египетский бог Ра имеют одинаковое изображение – сокол? И откуда такие названия: Саха-ра, А-ра-вия, А-ра-ра-т, русские реки с названием Пече-ра, Сама-ра, Уг-ра, Ист-ра, Уг-ра, Ба-ра, Вост-ра, Днест-ра, Днеп-ра, На-ра, Пох-ра, Пече-ра, Су-ра, Сест-ра, П-ра (Па-ра), Ва-ра-х, Ва-ра-дуна, Кинд-ра, Жизд-ра, Ра-суха, Ра-ма, а также Рава, Раса, Ранха, Ра – древние названия Волги, многократно упоминаемые в древнеиндийской Ригведе, а также в Махабхарате и древнеиранской Авесте.

Мне могут возразить, дескать, зачем нам теория, нам она ни к чему, мы практики, наше дело ставить танцы. Но в том-то и дело, что без знаний о своем народе, без любви к своему народу, трудно поставить настоящий русский танец. И, если бы мы больше знали о своем народе, может, и кризиса не было бы! Да и история о своем народе – это еще не теория. А что касается теории, то теория и практика существуют неразрывно. Это единое целое. И не зря говорят, что теория без практики мертва, а практика без теории часто остается экспериментом без выводов и обобщений.

В таком контексте вопрос о классификации русского танца, его формах, типах, жанрах, стилях становится наиважнейшим, а понятие форма – ключевым. И это только первая ступень к началу овладения профессией «Искусство хореографа».

Сегодняшнее состояние русского сценического танца не может не тревожить. Из репертуара профессиональных ансамблей народного танца и танцевальных групп русских народных хоров (что уж говорить о любительских коллективах!) почти исчезли танцы (формы) перепляс, кадриль, лансье. Вернее сказать, по названию – они есть, но только по названию. На самом деле эти переплясы, кадрили и лансье никакого отношения к своим названиям не имеют. Особенно плохо обстоит дело с формой лансье. И в профессиональных коллективах, и в любительских, их (лансье) вообще немного, а те единичные танцы, представленные как лансье – никакого отношения к форме лансье не имеют. Вывод – на сцене нет ни одного танца лансье, и, повторюсь, почти нет кадрилей и переплясов, все меньше и меньше хороводов, все больше и больше танцев, которые порой трудно определить к какой форме их можно отнести.

Форма танца, конечно важна, но и жанр в котором сочинен танец, тоже имеет большое значение. Необходимость выбора жанровых особенностей танцев диктует тема произведения, его идея. А если это не танец, а концертная программа русского ансамбля, состоящая из танцев в двух отделениях? Можно ли здесь обойтись без учета жанров? Если, к примеру, дать программу только из лихих плясок, где каждая в отдельности проходит на ура? Долго такой концерт будут воспринимать зрители? Не устанут ли они от такой лихости, и не превратится ли такая лихость в жестокое однообразие, способное испортить настроение и зрителям, и артистам?

В творчестве хореографов народно-сценического танца жанры имеют такое же значение, как и в балетных спектаклях а, может быть, еще и большее. В концертной программе, состоящей из отдельных танцев, каждый танец – маленький спектакль и разнообразие жанров таких маленьких спектаклей просто необходимо.

В качестве примера применения разных жанров в произведениях народно-сценического танца можно привести триптих «Русский фарфор» в постановке Н.С. Надеждиной в Государственном хореографическом ансамбле «Березка». Триптих состоит из трех танцев, где первый танец «Год 1812» имеет лирический жанр, второй танец «Год 1886» – комедийный жанр с элементами сатиры, третий танец «Год 1918» – героический жанр. Три дуэта, идущих друг за другом – совсем не простая задача для хореографа. И только определив эмоциональную тональность, т.е. жанр каждого танца исходя из идеи каждого танца и общего замысла в целом, можно было приступить к сочинению такого сложного произведения. В результате – успех.

В творчестве Т.А. Устиновой представлены танцы самых разных жанров: девичий лирический «Воронежский хоровод», мужской комедийный перепляс «Камаринская», эпическая картина «Сказ об Ивушке, земле Русской» и многие другие.

У И.А. Моисеева каждый танец имеет свой жанр: героические танцы «Хоруми» и «Партизаны», сатирическая «Городская кадриль», танец-шутка «Финская полька», лирические танцы из русской сюиты «Хоровод» и «Коробочка», хореографическое полотно «Ночь на лысой горе», в котором переплелись реальность и фантастика.

П.П. Вирский, обращаясь в своем творчестве к разным темам, четко определял жанр каждого танца. «Чумацкие радости» – драма из жизни чумаков, «Запорожцы» – эпическая сюита, «О чем верба плачет» – трагическая картина, «Ой, под вишней» – сатирическая миниатюра, «Подоляночка» – лирическая картина, «Гопак» – лирический и одновременно героический танец.

Если проанализировать творчество скоморохов, то и там мы увидим обязательное присутствие жанров. Особенной популярностью у зрителей пользовaлись комический и сатирический жанры, высмеивающие недостатки и пороки людей, особенно господ. Но скоморохи были артистами широкого профиля. Им приходилось играть и на праздниках, и на свадьбах, и на похоронах, и на различных обрядовых действах, так что творчество скоморохов развивалось в различных жанрах. Творчество скоморохов постоянно подпитывалось народными танцами, песнями, пословицами, поговорками, прибаутками, да и жизненными историями. Скоморохи жили той же жизнью, что и народ и источником творчества скоморохов было – творчество народа.

В русском фольклоре, этом удивительном коллективном народном творчестве, каждый танец обязательно имел свой жанр. Среди хороводов, плясок, переплясов были лирические и комедийные, драматические и сатирические, эпические и трагедийные жанры. Жанры не придумывались. Сама жизнь способствовала их рождению. Любовь и ревность, жизненные успехи и неудачи, воинские победы и поражения, исторические события и природные катаклизмы – все отражалось в творчестве народа и, непременно, в определенном жанре. И люди знали, когда, по какому поводу, к какому случаю какую песню или танец можно и нужно исполнять.

Жанры в сценических хореографических произведениях являются обязательной необходимостью. Каждая тема требует своего жанра. Жанры придают каждому произведению определенную тональность, непохожесть, оригинальность.

К сожалению, в настоящее время на сцене (в ансамблях танца, ансамблях песни и танца, в русских народных хорах) представлен, в основном, один жанр – лирика. А где комедия, драма, эпос, сатира, героика, трагедия? Ответа нет. Зато невооруженным глазом видно: каким бедным стал русский сценический танец и в профессиональных коллективах, и в любительских. Исключения не в счет!

Немалую роль в русском танце играет стиль танца, особенно при сочинении танца, построенного на стилевых особенностях определенного региона. Ведь русский танец, имея общую пластическую и содержательную основу, удивительно разнообразен. Каждый регион имеет свой собственный стиль с присущими чертами и особенностями манеры для этого региона. Произведение, построенное на региональном фольклоре, предстает как произведение уникальное, единственное, непохожее на другие (пример: танцы Т. А. Устиновой, О. Н. Князевой, И. З. Меркулова и других хореографов).

Из всего сказанного можно сделать вывод: сочинение русского танца, где будет присутствовать идея, форма, жанр, стиль и талант (!) может дать возможность этому танцу долгую и прекрасную сценическую жизнь, такую, как это было в лучших произведениях наших великих учителей.

Итак, да здравствует искусство народного танца! Да здравствует профессия! Да здравствует высокий профессионализм! Да здравствует классификация русского народного танца! Да здравствуют формы, жанры и стили! Да здравствует профессиональное образование!

И вот тогда, я уверен, мы сможем сочинять русские народные танцы, – настоящие произведения искусства, развивающие русский танец и вширь, и вглубь! И тогда мы сможем, наконец, преодолеть кризис! Потому что появятся произведения, сочиненные на основе новых тем и идей, почерпнутых из самых глубин русского фольклора, насыщенных великой философией, где будут не ходульные типажи, а психологически разработанные образы, понятные и дорогие для каждого русского человека!