Шедевр советской хореографии — балет "Лауренсия" — возвращается на белорусскую сцену. Историю вне времени о борьбе за любовь и свободу взялась пересказать грузинская прима Нина Ананиашвили. Звезда мирового балета от революции на сцене категорически отказалась: наоборот, новая "Лауренсия" получилась максимально приближенной к оригинальной версии. Хореография Вахтанга Чабукиани — то ценное, ради чего было решено возродить забытый спектакль. Более 10 месяцев понадобилось труппе белорусского Большого, чтобы проникнуться испанским колоритом и в совершенстве овладеть уникальной балетной техникой. Кто из прим сегодня вечером первой закружится в фуэте в образе Лауренсии, пока неизвестно. Руководство Большого традиционно сохраняет интригу до самой премьеры.

Отношения с белорусским Большим театром у Нины Ананиашвили сложились давно и как нельзя лучше: народная артистка России и Грузии — гость на минской сцене достаточно частый. В этом году знаменитая балерина впервые приехала в Беларусь в качестве балетмейстера–постановщика. Ананиашвили сама вызвалась поставить "Лауренсию" на легендарной сцене Большого:

— Сегодня продолжаю выступать, но не так много, как раньше. С одной стороны, хочется больше личного времени. С другой — стала чаще ставить. Почему выбрала "Лауренсию"? В первую очередь из–за гениальной хореографии Чабукиани. В 80–е годы этот балет надолго ушел со сцен театров, и лишь в 2007 году, после долгого перерыва, был поставлен в Тбилисском театре оперы и балета. Спектакль в Минске эксклюзивный. Такая постановка не идет ни в Тбилиси, ни в Санкт–Петербурге.

Отвечать за наряды главных героев Ананиашвили позвала давнего друга — историка моды, коллекционера и по совместительству популярного телеведущего Александра Васильева. Маэстро прибыл в Минск и тут же вынес балеринам модный приговор: никаких пачек! Только пышные юбки, веера, гребни и шали.

— Моей задачей было воссоздать в балете испанский колорит, при этом несходный с балетом "Дон Кихот" Людвига Минкуса, сюжет которого был придуман в XVII веке Сервантесом. Хотелось также, чтобы крестьяне не выглядели смешными и кукольными. Как–то мне задали вопрос: почему в деревне костюмы такие красивые? На что я ответил: "А разве в испанской деревне когда–нибудь на пуантах танцевали?" Поймите, мы не делаем идентичное восстановление истории XV века и не снимаем фильм. Это театр, а балет — это всегда стилизация. Это вторая "Лауренсия" в моей жизни, первую я делал в Тбилиси в 2007 году, и она была для меня как для художника большим испытанием, несмотря на то, что у меня на счету около 120 оперных и балетных постановок в 30 с лишним странах.

Всю бижутерию маэстро закупил в Испании. Часть аксессуаров взял также из личной коллекции:

— Это, считайте, мой подарок Большому театру. Можно сказать, я выступаю не только художником по костюмам, но и меценатом. Так и запишите.

Под руководством Васильева мастерская Большого театра за несколько месяцев сшила почти 180 костюмов. Из разных уголков света в Минск прибыли рулоны бархата, шелка и кружевного полотна. Причем все — исключительно белого цвета. Воплотить идеи маэстро смогли лишь представительницы редких для современных театров профессий — вышивальщицы и красильщицы. Вручную мастерицы расцветили более 1.000 метров ткани, рассказывает Васильев:

— Красильщица — самый главный человек в театре! В вашем театре уже много лет работает женщина, которая красит ткани. Ей уже почти 80 лет, скоро собирается уходить на пенсию. Это катастрофа! Не знаю, где театр еще найдет такого уникального мастера... Почему не покупаю готовые ткани в Минске? Да потому, что дорого! То, что в Китае стоит один доллар, в Европе стоит десять, а в Минске — и вовсе пятнадцать. Чувствуете разницу? Причем качество, как правило, ужасное: много синтетики, искусственных цветов — все то, большим противником чего я являюсь.

Оригинальные наряды Васильев подготовил для каждой из четырех Лауренсий — роль главной героини поочередно примеряют на себя Ольга Гайко, Людмила Хитрова, Ирина Еромкина и Марина Вежновец. С каждой из них Ананиашвили репетирует индивидуально. Прима объясняет:

— Я не ставлю перед ними задачу скопировать великих балерин, танцевавших в свое время эту партию, — балетному миру не нужна вторая Плисецкая. Я учу их быть Лауренсией, а не Майей Плисецкой.

Для ведущего мастера сцены Людмилы Хитровой несколько дней, во время которых разворачивается сюжет постановки, спрессованы в два часа на сцене. После генерального прогона Хитрова признается, что просто готова упасть ничком — не от физической усталости — от избытка чувств. Быть Лауренсией, да еще и находиться под пристальным взором Нины Ананиашвили, — испытание не из легких.

— Нина Гедевановна — одна из самых выдающихся балерин современности. Тот факт, что наш театр смог пригласить ее как постановщика, невероятен. Для меня большая радость и честь работать с ней на одной сцене.

Справка:

В минском театре оперы и балета в 1955 — 1956 годах состоялось всего 12 показов "Лауренсии", поставленных дирижером Иосифом Абрамисом, балетмейстером Семеном Дречиным и художником Михаилом Блищем. После этого гости театра оперы и балета Беларуси "Лауренсию" не видели.