Хореограф шоу «ТАНЦЫ» на ТНТ рассказал о предстоящем сезоне, раскрыл преимущества танцоров из глубинки и попросил омичей не покидать родной город.

- В новом сезоне в проекте новый наставник – Татьяна Денисова. Как изменятся «ТАНЦЫ» с ее приходом?

- Это будет реально другой сезон, совсем другие «ТАНЦЫ». Мальчик против девочки. Татьяна Денисова – настоящая королева стиля. Мы с ней познакомились недавно и были в шоке, когда она попросила нас остаться в «ТАНЦАХ», потому что видит новый сезон именно в таком составе хореографов. В танцевальном мире она известная личность. Татьяна - контраст Мигеля, потому что она более сдержана, говорит очень точно, всегда по делу. Может показаться, что это строго, а на самом деле всегда любя. Надо было видеть, как она буквально влюблялась в танцоров уже на этапе кастингов, переживала за судьбу каждого. Я вспоминаю Егора Дружинина: в каждом сезоне, когда мы расставались с участником, это реально было до слез. Ты опекаешь их целыми днями, сутками, привыкаешь к ним. В этом плане Таня тоже очень эмоциональна. Хотя в то же время может сказать правду-матку прямо в лоб.

- А вы как переживаете ответственность за своих подопечных?

- Вообще быть хореографом тяжело. Я все еще бываю на сцене и сам танцую, надеюсь, мой танцевальный век еще продлится. Танцуя, ты несешь ответственность только за себя. Выступая как хореограф или балетмейстер, ты отвечаешь за все, что происходит на сцене, и не можешь ничего сделать из зала. Поэтому, если в шоу показывают, как мы трем руки, грызем ногти и переживаем за участников, это все правда, эмоции настоящие. И ты не можешь ничего доделать, допоказать на сцене. Если танец сложился хорошо, он принят, разошелся в массы, значит, молодцы танцовщики. Если ситуация обратная, это недоработка хореографа.

Александр вдохновляет танцующих омичей на Театральной площади.

- Когда вам предложили пойти в «ТАНЦЫ», вы сразу согласились?

- Это легендарная история. Примерно за полгода до старта мне позвонил Егор Дружинин и рассказал, что будет шоу, спросив: «Будешь ставить?» «А танцевать можно?» - спросил я. «Танцевать можно, но я предлагаю ставить», - ответил Егор. И я согласился. Мы провели общее собрание, было много хореографов, мы поначалу не понимали, что это будет и как это будет. Мы не предполагали, что будет настолько тяжело и в то же время интересно. Точнее «тяжело» - не совсем подходящее слово, я даже не знаю, как это выразить. Это постоянные открытия, и каждый сезон не похож на другие. А тогда, в самом начале, мы сидели с хореографами, Егор пытался нам что-то объяснить, и казалось, что все понятно. Но когда мы вступили в сезон, все было по-другому.

- Как проект изменил вашу жизнь?

- Она стала ярче. Я и раньше ездил на мастер-классы, ставил танцы в разных городах, но теперь масштабы всего этого возросли. Я бы сказал больше: как бы это громко ни звучало, у страны поменялась жизнь: вся Россия затанцевала. Теперь хореографы, танцовщики стали гораздо востребованнее, к ним стали относиться по-другому. Я считаю, хореографам, которые стояли у истоков этого пути, очень повезло: мы застали момент, когда начало меняться отношение к танцам. И я понимаю, что и родители стали серьезнее воспринимать увлечение своих детей танцами. «Хобби и хобби, все равно из этого ничего не выйдет» - вот такое снисходительное отношение, к счастью, ушло в прошлое. И все реже и реже сегодня люди задаются вопросом о том, можно ли танцами зарабатывать деньги, можно ли считать это настоящей профессией. Можно и нужно, и это такая же профессия, как и все остальные.

- Кстати, о детях: в перспективе страна увидит «ТАНЦЫ» для юных талантов?

- Действительно, сейчас я вижу много детей, которые своими способностями и умениями просто «рвут» всех. Но, к сожалению, мы берем участников только с 16 лет. Мы пробовали делать выпуск с детьми, и было трудно. У родителей просыпается максимализм, они говорят: «Он у меня молодец, репетирует по 18 часов в день, ну и что, что не спит!» А мы понимаем, что это дети, их нельзя переутомлять. С детьми работать интересно и круто, но пока, наверное, рановато.

- Поделитесь своими впечатлениями от кастингов четвертого сезона.

- Каждый сезон – это набор выдающихся персонажей, в каждом сезоне они новые и разные. В этом году я был на кастингах в трех городах – это Москва, Екатеринбург, Пермь. Запомнился один парнишка, которого, возможно, не так-то просто представить себе в мире профессионального танца, но он настолько обаятелен и уверен в себе, что это просто завораживает. Радует, что с каждым годом мы видим все более высокий уровень. Раньше было несколько выдающихся танцоров, а остальные не дотягивали до них, и это был яркий контраст. С каждым годом этот контраст уменьшается. Мы видим высокий, средний уровень, и из них уже выбиваются какие-то личности. Плохо танцующих становится меньше, и это радует.

- А у танцоров из провинции есть какие-то отличительные черты? Вообще можно ли достичь высот в мире профессионального танца, если ты из глубинки?

- Я родом из Кандалакши Мурманской области, это город за полярным кругом с населением в 30 тысяч человек. Мои родители до сих пор живут там, я переехал в Москву около 12 лет назад. Если смотреть на нашу эстраду, шоу-бизнес, около 85% успешных людей – не москвичи. Я вообще считаю, что «провинциал» - хорошее слово, не обидное. Это состояние духа, когда ты готов рвать и идти вперед, потому что есть к чему стремиться. Ломоносов пешком шел и дошел. У провинциалов больше возможностей, ведь у москвичей все близко, и зачастую они не видят того, что у них под носом.

- А нужно ли покидать родной город?

- На самом деле я пропагандирую, чтобы люди даже больше оставались в своих городах. Если они чего-то достигли, нужно, чтобы их города поднимались, чтобы было кому поднимать уровень. Однажды я уехал в Австрию, у меня почти был вид на жительство. Но почему-то я решил возложить на себя миссию под условным названием «кто, если не я?» Если все уедут, то кто останется? Давайте поднимать свои родные города, свои родные районы, улицы и тем более свою страну.

- Каким «рецептом» нужно руководствоваться, чтобы состояться как профессиональный танцор?

- Как бы банально это ни звучало, но в первую очередь это реально труд. Все, чего человек добивается, он добивается трудом. Самое страшное, что он может встретить на своем пути – лень. Как только ты начинаешь лениться, ты делаешь шаг назад, еще один, и еще. Поэтому только труд. А наполнять танец вдохновением мне помогает жизнь. Куда бы ты ни пошел, что бы ты ни прочитал, ни посмотрел, все имеет свои сюжеты, эмоции, впечатления. А именно об этом и рассказывает танец.

- А как же призвание?

- Призвание либо есть, либо нет, это касается любой профессии, тут хореограф ничем не отличается от, скажем, слесаря.

- В таком случае, можно ли из «деревянного» человека сделать танцора?

- Можно. Я всегда говорю: даже медведи в цирке танцуют. Все реально, просто с медведями другой способ воздействия. А у человека есть мозг и сила воли. Если человек готов пойти на это, он научится танцевать обязательно. Каждый умеет танцевать, это 100%. Нет людей, которые не умели бы танцевать и не любили бы. Если ты сидишь в машине и пальчиком бьешь по бардачку, попадая в ритм, ты уже танцуешь. А даже если не попадаешь, есть люди, которые сумеют тебя научить этому.

- А если ты в детстве не начал танцевать, то потом уже поздно? Есть ли какой-то верхний предел возраста?

-Наверное, нет. Если ты начал в 35, окей. Я знаю людей, которые танцуют в 50 лет очень круто. У меня была встреча с одним мужчиной, это было в Большом театре. Я захожу в зал, сидит человек на поперечном шпагате спиной ко мне. Я иду мимо, но меня останавливают: оказывается, у меня встреча именно с ним. Он начинает танцевать, я в шоке: ноги, руки, все очень круто, все четко! И мне говорят, что так он начал танцевать относительно недавно, в 35 начал развиваться. В 35 лет нашел свой путь и пошел в этом направлении.

- А должен ли танцор быть красивым?

- Да, пожалуй, человек должен быть красив на сцене. Но все это идет изнутри. Если человек гармонично ощущает себя внутренне, то и выглядит он соответственно. Человек может быть не самым симпатичным с общепринятой точки зрения, но есть способы раскрыть его так, чтобы он развил какие-то свои сильные стороны и преобразился. Эти перемены очень видны. Внешность – это субъективно, красота светится изнутри. Кто бы что ни говорил, но это работает, и ты не можешь этого отрицать. Мы смотрим на человека и видим не его лицо, не его фигуру, мы видим свет. Когда у него внутри есть свет радости, доброты, жизнелюбия, мы видим красоту.