Шанталь Трэмбле — один из ветеранов Cirque du Soleil, она начинала простой танцовщицей, а сейчас работает творческим директором. «Афиша Daily» поговорила с Шанталь о ее любви к работе и о том, как музыка становится основой для циркового шоу.

— Прежде чем вы стали творческим директором, вы работали в Cirque du Soleil на сцене?

— Да, я была танцором, я познакомилась с Cirque du Soleil, когда увидела их шоу «We Reinvent the Circus» в США. Потом вернулась в Монреаль (штаб-квартира Cirque du Soleil находится в Монреале. — Прим. ред.), а у них как раз проводились прослушивания. И я подумала: «Вау, я хочу пойти туда». И вот в 1989 году я стала танцором, тогда я участвовала в проекте, который так и остался неосуществленным. Но в 1993 году Cirque du Soleil ставил шоу «Mystère» (премьера состоялась на Рождество, 25 декабря 1993 года. — Прим. ред.) в Лас-Вегасе, и они пригласили меня. Я участвовала в трех шоу — «Mystère», «Alegria» и «La Nouba» — в качестве артистического директора. А после я стала творческим директором.

— Ваш опыт человека, работавшего на сцене, помогает в вашей нынешней работе?

— Думаю, да. Общаюсь с артистами и акробатами, выходя на сцену, я по-прежнему вспоминаю этот опыт, чувствую страсть, которая царит на сцене. Хотя я больше не танцую, а нахожусь за кулисами, я все еще ощущаю себя частью шоу. Наверное, опыт выступлений на сцене помогает организовывать работу, помогает взаимодействовать с артистами, смотреть на вещи их глазами. Моя любовь к Cirque du Soleil началась с моей страсти — танца. Это очень помогло мне вырасти в компании. И многие в Cirque du Soleil выросли из танцоров, это характерно для компании. Я не говорю, что любой танцор может стать творческим директором, но таких примеров в Cirque du Soleil немало.

— Вы работали над шоу «The Beatles LOVE» и «Michael Jackson The Immortal World Tour», которые основаны на музыке The Beatles и Майкла Джексона соответственно…

— А в прошлом году в Аргентине мы представили третье музыкальное шоу — «Sép7imo Día». Оно основано на музыке группы Soda Stereo. Мы о ней мало что знаем, но в тех краях они так же популярны, как The Beatles в Европе.

— В чем ключевое отличие работы над шоу, основанном на существующем музыкальном наследии, и оригинальным шоу — таким как «OVO»?

— Подход к творческому процессу тут действительно разный. Когда работаешь с музыкальными легендами вроде The Beatles, Майкла Джексона или Soda Stereo, нужно знать их историю, знать их музыку. Шоу начинается с музыки и вырастает наружу. Чтобы придумать такое шоу, нужно знать больше, ты углубляешься в жизни этих людей, встречаешься с их друзьями и родственниками. Ты отправляешься туда, где они жили, погружаешься в их жизни. Мы встречались с мамой Майкла Джексона, с его братьями; мы встречались с Полом Маккартни.

А «OVO» и другие оригинальные шоу начинаются с чистого листа. Мы собираем команду и разрабатываем акробатику, идеи, визуальные темы; музыка тоже пишется специально для шоу. Так, «OVO» оказалось пропитано Бразилией, ее цветами, звуками, ароматами. Но в то же время это история о царстве насекомых. А мир насекомых очень интересен: насекомые прыгают, насекомые бегают, насекомые летают. Работать над этим шоу было очень интересно, тема давала много возможностей. Каждый номер, который мы придумывали, должен был быть связан с миром насекомых — и я думаю, это сделало шоу интересным.

Понимаете, это разные способы создания шоу, разные процессы, но в конце концов мы всегда создаем что-то уникальное.

— Недавно мы говорили с Тимом Беннеттом, артистическим директором «OVO», и сошлись на том, что это шоу — квинтэссенция Cirque du Soleil, в котором люди из разных культур работают вместе. Что вы думаете об этом?

— Работая в Cirque du Soleil, я многому научилась, многое постигла, но одна из самых интересных вещей, которая восхищает меня все эти годы, — это возможность открывать разные культуры. Каждое шоу ты создаешь вместе с людьми. Есть команда дизайнеров, режиссеры, хореографы, но есть и артисты, которые выступают на сцене. И когда они приходят из разных культур, ты многое узнаешь о них, и это обогащает.

Мы работаем с людьми разных национальностей, у нас много людей из Украины и России, Cirque du Soleil впитывает все эти культуры, и в этом сила компании. Возможность путешествовать в разные места, работать с талантливыми исполнителями разных стран — это восхитительно. И все так же восхитительно после двадцати пяти лет работы.

Это действительно похоже на воспитание ребенка: два года работы — и вот твое чадо на сцене перед публикой.

— Вы все еще можете смотреть на шоу Cirque du Soleil как простой зритель?

— Это сложно. Сложно не быть критичной — критичной в хорошем смысле. Иногда меня спрашивают: «Шанталь, ты работала над девятью шоу, какое из них твое любимое?» Это как спрашивать, какого из своих детей ты любишь больше всего. Это действительно похоже на воспитание ребенка: два года работы — и вот твое чадо на сцене перед публикой. Ты думаешь: «Ух ты, да он же прекрасен. И теперь он будет ходить и расти».

Когда артистический директор решает изменить какой-нибудь номер или когда шоу изменяется под другой формат, он может прийти ко мне, чтобы обсудить эти изменения. Так что я остаюсь своего рода хранителем шоу. И даже сейчас, когда я вижу шоу, над созданием которого я работала, я не могу быть простым зрителем. На меня влияют зрители рядом со мной, но я смотрю на шоу глазами человека, участвовавшего в создании. И я очень горжусь своей работой.