Художественный руководитель балетной труппы Большого театра Сергей Филин решился на смелый шаг. В Большом театре, после перерыва в семнадцать лет, состоялась премьера детского балета. В названии сомнений не было. Уже несколько лет сценической реализации ждал балет «Мойдодыр»  (партитура Ефрема Подгайца –  победительница конкурса Союза театральных деятелей России, Большого театра и Федерального агентства по культуре и кинематографии на создание произведения для детей и юношества). Хореографических дел мастера из-за рубежа приглашать не стали. Сергей Филин нашёл пророка в своём отечестве – им стал молодой хореограф Юрий Смекалов.

Мастерили «Мойдодыра» с любовью. Творческая команда единомышленников была  движима не только желанием создать новый балетный бестселлер, который покорит мир и станет подарком всем российским детям, но и порадовать перед Новым годом своих родных детей.  У художественного руководителя балетной труппы Сергея Филина трое сыновей, двое маленьких (7лет и 4 года), у хореографа Юрия Смекалова трёхлетняя дочка,  у дирижёра-постановщика спектакля Алексея Богорада две девочки, у композитора  Ефрема Подгайца тоже дома «живёт детство» и помогает писать «тититулы». Отцы-Деды Морозы волновались ни на шутку…

Современного ребёнка удивить сложно.  С ранних лет дети знакомятся с техникой – и современные игрушки что только не вытворяют – но чтобы игрушки были такие большие и так красиво танцевали, как умеют артисты Большого!... – это уже неповторимое и незабываемое впечатление на всю жизнь!
Дети радовались! Да и не только они… Огромные предметы, разгуливающие по сцене, любого «Человека Серьёзного» заставали врасплох и давали ощущение вернувшегося детства (ведь живой предметный мир, который имеет сердце, говорит движется дышит, участвует в нашей жизни  – это сказка, которую когда-то каждый рассказывает себе). Мамы и папы взмывали над местами, чтобы обрушить на артистов фонтаноподобные обнимающие аплодисменты.
Костюмы и декорации «Мойдодыра» (художник-постановщик Андрей Севбо) – самое настоящее новогоднее чудо. Они созданы без оглядки на компьютерную графику, захватившую в плен современный мир. Всё простое, понятное, доброе и симпатичное, в каждом предмете или костюме, живущем на сцене, чувствуется тепло человеческих рук. Когда видишь толстенькое розовое мыло с выпуклой надписью, пузатый золочёный самовар,  мягкий, очаровательно- непослушный контрабас, вздумавший вылезти из оркестровой ямы, уютную огромную подушку, наивную весёлую кровать, выгнутую вверх полумесяцем, вспоминаешь рисунки из советских детских книжек. При этом в технологии изготовления костюмов и декораций создатели балета не побоялись пойти по пути первооткрывателей. Получилось прогрессивно и современно более чем.  

Текстура костюмов тщательно продумана. Визуальная информация даёт верные тактильные ощущения. Смотря на героев балета, чувствуешь их на ощупь: мягкую щетинистость Мочалки, гладкость Пасты, шелковистость страниц учебников… Хореография каждого предмета придумана с учётом его реальных «телодвижений» в жизни. По возвращении после спектакля домой ловишь себя на мысли, что, ты уже ждёшь, того, что вещи начнут бегать, щипаться, размахивать  «руками» и танцевать «ногами»…
Композитор Ефрем Подгайц переложил на музыку международный детский язык – с его шипелками, сопелками, свистелками, жевалками, скольжелками, бубнелками, тарахтелками…
Программка тоже демонстрирует чудеса детского словотворчества.  Среди персонажей: Котобёнок, Улиционер, Крокодядя, Дождекаплики (постарался фантазёр Юрий Смекалов).
Специально к премьере для детей выпущен видеопутеводитель по истории создания спектакля и красочный буклет с сюрпризом (героев «Мойдодыра» можно вырезать и играть дома в театр (бумажные декорации прилагаются).
В балете активно занято подрастающее балетное поколение – юные «мгаховцы» (ученики Московской государственной академии хореографии). Они то с энтузиазмом показывают зрителям зарядку по-советски, то превращаются в «полный рот зубов», то рассыпаются по сцене дождекапликами.

Ясное звучание детского хора Большого театра создаёт в душе настоящий праздник – особенно эффектна церемония торжественного омовения Замарашки, когда беззаботно ликующая песня льётся из зубасто улыбающегося рта Мочалки-победительницы (Кристина Кретова – бесспорный лидер немого исполнения песни).
Балет создан с оглядкой на детское сознание: частное важнее общего.  В одной только миниатюрной сцене «Таврический сад» столько прелестных деталей, что у детей широко распахиваются глаза и они готовы схватить маму за руку, чтобы «она не переворачивала эту картинку».
В роли Молодой поэтессы с неповторимо-загадочным разрезом глаз выступает Анастасия Соболева. С лицом весёло-свежим, как улица после утренней уборки расхаживает кудрявый Улиционер Иван Семиреченский. Елизавета Крутелёва уж такая колоритная Бабка с авоськой! – торговка-сплетница! (и не скажешь, что это девушка 21-го века костюмчик надела).
Пленяет сердца мужчин синечулковая дева без синих чулок, но с конспектом под мышкой и в очках на носу (Студентка – Ксения Аверина).

Запоминающейся стала эпизодическая роль Студента с книжкой в исполнении Алексея Торгунакова – по-животному свободный негр, кажется, внутри него танцуют миллион маленьких пластилиновых человечков.
В спектакле очень много симпатично-энергичных сцен, которые действуют и на детей и на взрослых, как поворот ключиком по часовой стрелке для заводных кукол.
Хореограф, выстраивая действие, пользовался «принципом контраста» – от весёлого к страшноватому, от энергичного к лирико-созерцательному – такие переключения держат внимание в приятном напряжении и не дают нервной системе переутомиться.
Первый акт Юрий мудро заканчивает «на самом интересном месте» –  экспрессивной погоней Главной Мочалки за Замарашкой. Именно поэтому в антракте никто не капризничает и не спешит в гардероб за вещами, взбудораженные дети активно обсуждают: куда они убежали?? Поймала ли уже Мочалка Замарашку?? Ну, и второй акт, конечно, начинается с жизнерадостного приветственного визга нетерпеливых ребятишек.
Главный герой – Замарашка – не противный, не отталкивающий, а просто заблуждающийся... Он не вызывает у маленьких зрителей злобных чувств, не отпугивает их, они гордо чувствуют себя по сравнению с ним умными взрослыми, и так, очень ненавязчиво балет выполняет свою воспитательную функцию.
Новая роль внутренне раскрепостила классического премьера Семёна Чудина. Таким свободным сцена Большого его ещё не видела! Замарашка Семёна Чудина – безответственный оболтус – творит, что вздумается, гуляет сам по себе, тело болтается то в одну, то в другую сторону и создаёт хаос. В социум этот неуправляемый парень не вписывается, никаких законов не признаёт, ни одно дело до конца не доводит. Единственное в чём он последователен  так это в «процедуре сна». Необъятных размеров подушка, кроватка-полумесяцем и одеяло – его уютный домик, спасающий от  неловкой жизни, и вдруг этот домик рушится, когда прилетает волшебник и оживляет все предметы в комнате Замарашки «для начала войны за чистоту и порядок, собранность и гармонию». От армии Мойдодыра и от энергичной Мочалки Замарашка отмахивается, как от назойливых мух – сначала с ленцой, а потом с недюжинной энергией человека, сладкий сон которого бесцеремонно разрушили. И не бывать бы счастливому финалу, если бы не встретилась Замарашке Чистюля.

Чистюля Нины Капцовой девочка принципиальная. Она перевоспитывает Замарашку нежеланием идти на компромиссы. Замарашка (Семён Чудин) влюбляется в строгое чудо, потому что она совсем не такая, как он – душистая, милая, красивая, с ангельски чистыми голубыми глазами… Не даёт даже прикоснуться к себе – а так хочется! С трепетом Замарашка берёт в руки волшебный колпачок Чистюли – так ребёнок по секрету от всех нежит любимую игрушку. Когда свита Трубочиста подначивает его отправить этот колпачок в люк, он делает это с привычной небрежностью, но сердце его вдруг начинает биться иначе – сцену заполняют дождекаплики, и, кажется, душа Замарашки очищается чудесным дождём, как слезами. Он вдруг понимает, что к этой девочке не может относиться небрежно, что она очень нужна ему. С энтузиазмом Замарашка залезает в «купель», энергично прыгает в полотенце, обтирается – и  мы видим другого человека, другую энергию движения – из парня - «развязного шнурка» он превращается в собранного энергичного спортсмена-победителя. Финальный дуэт очень трогателен – в Чистюле просыпается робкая нежность к бывшему разгильдяю, вдруг ставшему таким послушным, добрым и заботливым. Эта недотрога перестаёт быть недотрогой, и ласково гладит мальчика по щеке, а он трогательно задерживает её руку и замирает от счастья.
Замарашка Артёма Овчаренко не менее обаятелен: волосы в растопырку –  соломой, бедовое свободолюбивое тело гуляет волнами. Спать он любит не потому, что ленив, а потому что устаёт до полусмерти от собственной необузданной энергии. Ни мама, ни папа ему не закон, он сам себе Воспитатель. Его интересует всё!  он как дворовый кутёнок везде лазает, всё трогает, нюхает – набирается ощущений и впечатлений, вдыхает жизнь полной грудью, не обращая внимание на то, какое мнение о нём у людей. В его свободолюбие и влюбляется хорошая девочка Чистюля (Дарья Хохлова). Нет в ней скучноватого наставничества по отношению к Замарашке, нет желания переделать его, она даже сама пытается измениться, озадаченно повторяет движения его блатного уличного танца… но ничего у неё не выходит – рождена другой… Хочет быть с чуднЫм мальчиком нежной, ласковой – он, как неприрученное животное пугает её своими неожиданными дикими выходками. Он слишком смелый – она слишком робкая. Он весь в пятнах грязи –  она сама чистота. Их тянет друг к друг, но гармония в их отношениях невозможна до тех пор, пока кто-то не изменится, не уступит. На уступку, конечно, идёт мужчина – по-рыцарски меняет жизнь ради Неё, решает направить свою энергию в мирное русло – стать защитником и покровителем хрупкой нежной душевной девочки, чтобы её однажды не уничтожили агрессивные Трубочисты с Трубочихами. Дуэт единения Нового Замарашки и Чистюли прекрасен своей искренней радостью – открыты навстречу друг другу руки, открыты навстречу друг другу глаза…
В серии январских спектаклей дебютировала в партии Чистюли Анастасия Сташкевич. Тоненькая и остренькая как весенняя льдинка Чистюля Анастасии Сташкевич нарочито-правильна и в поступках, и в танце – самоуверенная девочка-учительница, не умеющая ошибаться, настоящая Мальвина, питающая страсть к перевоспитанию Негодных мальчишек.

Три Главные Мочалки прекрасны! Каждая достойна отдельной поэмы в свой адрес.
Главная Мочалка Марии Александровой – дама элегантная и целеустремлённая. Ей не до шуток, когда прогремел приговор Мойдодыра над чумазым парнем.  Но любовь к дисциплине не лишает её женского шарма. Несмотря на сверхэнергичный «ракетный» танец Мария-Мочалка – женщина-королева. Хореографии она придаёт изысканный вкус, умеет ловко воспользоваться минутами лирических пауз и с шиком понежиться. Из мыла делает своего галантного ухажёра (во время церемонии омовения замирает в страстно-победных позах в его руках), а из мощного Крокодяди (Евгений Головин) – «боя» на побегушках (после изнурительной погони за «жертвой» Крокодядя любовно-бережно затаскивает её капризно-вальяжную  с надутыми губками и ручкой у щёчки за сцену – для восстановления сил).
Эффектно выглядит сцена примирения Мочалки с Замарашкой. Празднуя победу, богиня упивается красотой своего ослепительного тела. Небрежный жест руки и снисходительный взгляд говорят смиренному-побеждённому: «Ну, что, мальчик, приполз ко мне на коленях? Просишь милости? Так и быть…»
Свита у Мочалки чудесная – неутомимые, розово-озорные блюстительницы чистоты с удобными петельками на спинках. Чего стоит хореографическая мизансцена, когда они встают по краям сцены в традиционной лебединой позе, но кисть хищно растопырена, как осьминог.

У Главной Мочалки Анастасии Месковой тоже интересный нрав: она то обольстительна, то весела и беззаботна, как расшалившийся ребёнок, то проста, честна и добра, как деревенская девчушка из старого советского кино, то деловита и хлопотливо-хозяйственна. Всё происходящее для неё – игра, в которую она играет увлечённо – наполовину серьёзно, наполовину шутливо – как умный, но лёгкий сердцем взрослый. К Замарашке относится с материнской мудростью, любовно («Знаем-знаем мы вас несносных мальчишек … Только терпением вас победишь!) У Анастасии профессиональная «мимика и жестикуляция матери» – умеет без слов общаться с ребёнком и быть понимаемой, создаёт в зале тёплую атмосферу семейственности (кажется, будто она лично знакома с каждым). Наверное, помогает то, что на маму Настю приходит смотреть маленький сын Вася.     
Главная Мочалка Кристины Кретовой – особа с другими прихотями – девушка без комплексов, бешеная гончая, неугомонная, жизнерадостная, шкодливая. Такая азартная соперница, несомненно, намылит голову любому хулигану!  В сцене перемирия она подползает к Замарашке в позе хорошенькой хищницы – ножки в сторону, на лице сытое удовлетворение.   
Мощный по энергетике образ создал Денис Савин – Трубочист. Взлетал над сценой в каких-то немыслимых кульбитах, точно и жёстко приземлялся, а потом демонстрировал, что его тело пластично, как резина. Его Трубочист был по-бандитски элегантен, этакий харизматичный пират, хладнокровно крадущий из мира чистоту и празднующий победу за победой.
У Игоря Цвирко другой Трубочист – нервный, развязный, радостно-злобный. Глядя на него можно подумать, что брейк и хип-хоп «давно лежали у него в кармане». Технически забористый текст (классика с элементами современного улично-клубного танца) он произносит с остервенелостью  – человек-страшилка для всех нерадивых детей, шпана.
Ролью Котобёнка наслаждалась на сцене любительница вольной хореографии Виктория Литвинова. Она «поймала в лапы» неоднозначный характер персонажа, придуманного хореографом: смогла украсить образ натуралистичными животными чёрточками. В ловкой пронырливой барышне с аппетитным рюшевым хвостом есть чисто кошачья наглость, она любопытна и вездесуща. У артистки не по-балетному раскрепощённый корпус, танцуя она ловко меняет центр притяжения, части её тела играют друг с другом, как магнит и железо.

Более, чем удачно в этой же партии (Котобёнок) в январской серии спектаклей дебютировала Маргарита Шрайнер. У артистки очень лёгкое мобильное тело. Она произносит текст точно и остро. Её кошечка аристократично-грациозна, женственна и элегантна, ловко меняет манеру движения, переходя от томно-плавных пластических мурлыканий на рваные хулиганистые «мяуки».
Свечка стала коронной ролью Аны Туразашвили. Её очень длинные и очень пластичные руки и ноги превратились в «незаменимые элементы костюма». Чистокровная грузинская горделивость девушки тоже в плюс образу. Презрительно-возмущённый поучительный взгляд, вызванный приближением Замарашки, навсегда отвратит от грязного образа жизни любого ребёнка.
Живые весёлые хореографические номера из второго акта балета «Мойдодыр», скорее всего, будут пользоваться популярностью у ребят, выступающих на международных хореографических конкурсах, где обязательным требованием конкурсной программы является исполнение современной хореографии. С номером «от Смекалова» не проиграешь!
Эффектно летают по сцене в cтрастном дикообразовом костюме Расчёски.
Артёмий Беляков благодаря жёсткой энергии своих прыжков кажется мощным укротителем непослушного моря волос.
Танец Карима Абдуллина волшебно-убаюкивающий. Танцовщик, уже не раз выигравший в честной борьбе на балетных конкурсах звание лучшего партнёра, бесподобно нежно ухаживает за прекрасным гаремом из четырёх дам, и всем телом до кончиков длинных пальцев-расчёсок отвечает умиротворённо-блаженной музыке.
Расчёска Ивана Алексеева путешествует  по миру женских волос с юной безудержной восторженностью.
А Максим Суров, с его располагающей к доверию улыбкой, выглядит лучшим другом и помощником длинноволосых девушек.
Ожившие учебники-очкарики, выводящие ногами буквы и цифры – заветная мечта отличника-фантазёра.
Вызывает восторг зрителей пикантный дуэт Щётки и Пасты. Паста Анастасии Винокур мило-жеманно отбрыкивается от настойчивых ухаживаний Щётки (Дмитрия Дорохова): смущается, поражается, приходит в шок, а рассудительный и строгий парень-Щётка с удовольствием принимает на себя все выпыживаемые эмоции – без лишних сантиментов, с мужским хладнокровием укрощает нервические танговые обмороки чувствительной партнёрши.   
Не менее интересен лукавый парень-Щётка Михаила Крючкова. В его отношении к очаровательно-ловкой миниатюрной Пасточке (Марии Мишиной) напористость и дерзость сочетается с обескураживающей галантностью.
Щётка-Михаил Кочан гримируется под короля рок-н-ролла Элвиса Пресли. Ходит по сцене с эффектной оттяжечкой, танцует с хипповатой небрежностью, гипнотизирует партнёршу Особенным взглядом, ронят её в каждой поддержке в омут губительной страсти и с благосклонностью опытного сердцееда ловко возвращает к жизни.
Генерамылиусы «размыливают» свою вариацию каждый по-своему.
Александр Смольянинов выходит в очках и танцует отвязно-бойко, как пацан переходного возраста на дискотеке. Даже антраша в его исполнении смотрятся также круто, как рычащий мотоцикл с задранным кверху колесом.
Совсем иной танец у Андрея Болотина – в прямом и переносном смысле  чистоплотный урок танца. Душистый генерал изящно-назидательно вырисовывает на полу чудесные вензеля, а затем позволяет себе пошалить – восторженно вздыхая, подмигивая и жмурясь, игриво поглаживает свои розовенькие мыльные бока – мечту любой красавицы вселенной.  

Танец гладенького сытенького церемонного вельможи Генерамылиуса Алексея Матрахова умилителен. Это сладко-пряная серенада придворного трубадура об упоительной любви к мыльному процессу.
Очень разные Волшебники «рассказывают» сказку. Дмитрий Гуданов – чудесно-лёгкий и элегантный. После заклинаний-наставлений такого волшебника-денди любой Замарашка превратиться в юношу, достойного женского внимания.
Иван Алексеев, непоседливо-живой в танце, (кажется очень юным волшебником), насмешливым и простодушным – нашкодил и улетел гулять по звёздам…  
Виталий Биктимиров с его властной, но певучей пластикой, волшебник завораживающе-таинственный. Каждая поза танца картинно прорисована и имеет особое магическое значение.    
Не будет удивительным, если  «Мойдодыр» повторит успех своего собрата по афише, детского балета «Чиполлино» и у него будет на сцене такая же долгая и счастливая судьба.
Без иронии: «С лёгким паром, Друзья! С Новым годом!»